Российский патент может не дожить до новоселья в "Сколково"

04.05.2010 — Аналитика

В относительно благополучном для России 2008 году на финансирование научно-исследовательских работ было потрачено 200 миллиардов бюджетных рублей. Три четверти этих средств были израсходованы впустую: большинство разработок не представляло коммерческого интереса и, соответственно, оказалось не востребовано рынком.

Эксперты полагают, что такой результат закономерен: в России отсутствует инфраструктура цивилизованного рынка интеллектуальной собственности. Она нужна для планирования и оценки перспективности исследований на первоначальном этапе. Этим и намерен заняться Евразийский центр интеллектуальной собственности. Его директор Станислав Николаев хочет создать интеллектуальную биржу, которая бы помогла определить, сколько стоит та или иная разработка, и кому она нужна. Предварительно он планирует провести инвентаризацию интеллектуальной собственности, накопленной в вузах, распределить авторские права и зафиксировать их юридически. 

Центр намерен противодействовать распространению контрафактной продукции и нецивилизованному использованию чужих наработок. Большинство учебников, методических пособий, другой интеллектуальной продукции, созданной сотрудниками вузов, авторскими правами не защищено. Администрациям учебных заведений до недавнего времени заниматься патентованием было неинтересно, поскольку, кроме дополнительных расходов и головной боли, это ничего не сулило. 

Сегодня наличие закрепленных прав на изобретения рассматривается в качестве одного из условий для заключения контрактов с государством на проведение опытно-конструкторских работ. Вузы получили право создавать коммерческие предприятия и включать в уставной капитал интеллектуальную собственность. Соответственно, в каждом уважающем себя заведении стали появляться центры интеллектуальной собственности, коллективного пользования, трансфера технологий и т.д.

Евразийский центр, создаваемый при Ассоциации вузов Урала, фактически будет дублировать работу университетских центров. Станислава Николаева это не смущает: "Бороться ни с кем не будем. Свою задачу мы видим в том, чтобы свести вместе тех, у кого есть интеллектуальная собственность, и тех, кому она нужна. Чем больше будет центров, тем быстрее придем к цивилизованному рынку. Мы не коммерческая организация, но рассчитываем заработать на нематериальных активах".

Руководитель Уральского центра трансфера технологий Ильяс Падерин, между тем, утверждает, что патентов, способных принести коммерческую выгоду, в вузах осталось очень мало. По его данным, инициативные ученые, сделавшие открытия, давно ушли в бизнес либо уехали за границу. В вузах остался лишь научный балласт да молодые специалисты, которые еще только осваивают исследовательскую деятельность. Виноваты в этом не только реформы 90-х годов, посадившие учебные заведения на голодный паек, но и советская практика, которая не поощряла, а иной раз и подавляла ученого, сделавшего изобретение. Соответственно, наиболее талантливые исследователи нашли выход своей энергии, создав коммерческие предприятия либо за рубежом (вполне легально), либо на родине (фактически полуподпольно, поскольку продолжали работать в вузах). Вместе с ними "ушли" и патенты.

В Екатеринбурге, утверждает Ильяс Падерин, учеными было создано около 200 предприятий. Многие из них сошли с дистанции: лишь треть разработок заинтересовала инвесторов. Бизнес вложился в производство медицинских препаратов и новой медтехники, систем пожаротушения и катализаторов, аппаратов для обеззараживания воды и получения чистых веществ.

Эксперты не исключают, что в вузах еще могут быть патенты, сулящие коммерческую выгоду, но для вывода их на рынок нужно создавать не интеллектуальные биржи, а центры коммерциализации. В одном месте должны собраться патентоведы, которые проведут гигантскую поисковую работу, эксперты, которые оценят техническую сторону изобретения, маркетологи, которые имеют связи с бизнесом, знают рынок и могут сказать, что принесет прибыль. Беда, однако, в том, что таких специалистов в России очень мало.

Патентный поверенный РФ Венера Мурзакаева говорит, что через пять лет будет некому формировать заявки на изобретения. Всем специалистам-патентоведам уже за 60 лет, а притока новых кадров не наблюдается. Юристы работать с изобретениями не могут, технари, как правило, узкие эксперты и способны патентовать только в своей сфере. Неплохие специалисты получаются из физиков, но профессии обучают лишь в Москве и за немалые для провинциалов деньги. По этой причине ряд коммерческих фирм Екатеринбурга, занятых оценкой интеллектуальной собственности, не могут расширить свою деятельность. Создание еще одного центра, полагает В.Мурзакаева, лишь обострит кадровый голод.

За последние 20 лет в российской науке накопилось очень много проблем: ушли специалисты, оборвалась преемственность поколений, разрушились научные школы. Предстоит тяжелая рутинная работа по восстановлению былого потенциала российской науки: нужно готовить кадры, разрабатывать меры по поддержке научных школ, стимулировать производителей инновационной продукции и т.д. Государство между тем объявило, что в Сколкове, в чистом поле, будет строить "кремниевую долину".

Ещё недавно стоимость патента в России составляла 3 тысячи рублей, которые можно было внести в течение трех лет. Сегодня отсрочка отменена, а размер платежа удвоился. Результат не замедлил сказаться: поток заявок в Роспатент резко сократился. По словам В.Мурзакаевой, раньше Екатеринбургская медицинская академия подавала до 30 заявок на патенты в год - сегодня лишь единицы готовы единовременно заплатить 6 тысяч рублей. Патентоведы недоумевают: государство провозгласило курс на модернизацию, а само ужесточает инновационную политику. Видимо, это чисто российский сбой: верхи не ведают, что творится внизу.

Владимир Терлецкий