Жизнь на золотых отвалах

05.10.2009 — Аналитика

России нужны десятки лет на переработку накопившихся промышленных отходов. Ликвидации шлакоотвалов  мешает отсутствие денег и технологий. Но главная причина, как выяснил обозреватель  "РусБизнесНьюс", заключается в том, что производственники   с советских времен привыкли не зарабатывать, выпуская качественный продукт, а осваивать бюджеты.     

В Свердловской области скопилось около 8 миллиардов тонн отходов. Большую часть (примерно 80%) составляют отвалы горно-металлургической промышленности. Предприятия отрасли ежегодно производят 160 миллионов тонн отходов. В итоге на Урале целые города стоят в окружении искусственных гор, химический состав которых порой сравним с таблицей Менделеева.  Жители поселений буквально ходят по золоту, в то время как промышленники продолжают копать все новые и новые карьеры. 

Специалисты говорят, что в отвалах содержание металлов значительно выше, чем в руде. Заведующий лабораторией разработки материалов ООО "СтройМаркет" Владимир Христосенко установил, что на одном из закрытых ныне комбинатов содержание золота в перерабатываемой руде составляло 0,9 грамма на тонну, тогда как в  отвалах - 1,2 грамма. Более высокую концентрацию драгоценного металла в отходах обеспечивает устаревшая технология добычи золота: промывочная техника, мало изменившаяся с XIX века, улавливает лишь крупные частицы, в то время как мелкое золото оказывается на свалке. Количество желтого металла в искусственных горах исчисляется порой десятками тонн. Немало в "хвостах" и других ценных металлов: по словам президента областного Союза малого и среднего бизнеса Анатолия Филиппенкова, содержание никеля, меди, хрома, ванадия в отвалах в 5-10 раз выше, чем в добываемой руде.   

Иностранные предприниматели всегда знали, каким богатством располагает Россия, а потому пытались купить отвалы. В частности, японцы положили глаз на "хвосты" Качканарского горно-обогатительного комбината, из которых собирались извлекать скандий. Много было и других желающих приобрести отвалы. Однако иностранцам отказали. По данным Владимира Христосенко, владельцы ГОКа решили заняться извлечением скандия и титана сами и обратились к американцам с просьбой подыскать им соответствующую технологию и оборудование. Сделка не состоялась, поскольку  иностранцы не смогли предложить установку, отвечающую масштабу проблем, стоящих перед предприятием. За полвека работы комбинат добыл более 1,5 милларда тонн руды, 80% которой ушло в отвалы. Чтобы переработать эти горы породы, нужны специальные технологии и высокопроизводительное оборудование.     

Титан из отвалов предприятие не извлекает до сих пор. Технологию получения скандия разработали отечественные ученые, но она, как утверждает главный обогатитель Качканарского ГОКа Сергей Макушев, слишком дорогая, что ставит под сомнение  рентабельность скандиевого бизнеса. Кроме того,  комбинат еще даже не озадачился составлением проекта и исследованием рынка, без чего начинать разработку технологий, и тем более строить  новую обогатительную фабрику, бессмысленно.    

Заведующий отделом металлургических шлаков ОАО «Уральский институт металлов» Юрий Сорокин убежден, что к проблеме надо подходить иначе. Например, в Каменске-Уральском накоплены сотни миллионов тонн так называемых красных шламов. В них есть скандий, есть железо  (40%), есть алюминий (30%), другие металлы. Но начинать извлекать какой-то один элемент – значит сделать проект нерентабельным. Выход эксперт видит в комплексной переработке отвалов. Но для этого нужна соответствующая технология и 350 миллионов долларов.  

Владимир Христосенко еще девять лет назад предложил Качканарскому ГОКу воспользоваться разработанной им с группой специалистов высокопроизводительной установкой (гравитационным концентратором), которая позволяет извлекать тонкие фракции золота, свинца, цинка, молибдена, титана, вольфрама, тантала, окиси титана и ванадия. Изобретатель не нашел понимания у горняков.  "Я вообще теперь этой темой не занимаюсь, - заявил он "РусБизнесНьюс". – Технологии российским промышленникам не нужны. Собственники предприятий не вникают в вопросы управления, а менеджеров не интересует извлечение металлов из отвалов. Они находят иные способы для зарабатывания денег".    

Юрий Сорокин  говорит, что в России вообще не принято внедрять собственные технологии. Например, шлаки отечественные металлурги получают по старинке: остужают отливку весом в 30 тонн, а потом принимаются ее дробить. Процесс вынуждает содержать огромные площади и затрачивать много энергии. В 90-е годы Уральский институт металлов предложил измельчать шлаки в расплавленном виде. Сделали установку, которую опробовали на многих комбинатах и на разных шлаках. Результаты получились обнадеживающие, но в России технологию никто внедрять не стал: не устроила окупаемость в полтора года. Ученые тогда продали установку в Шанхай: за рубежом считается допустимой окупаемость в металлургии и в 5-7 лет. Теперь китайцы продают установки в Индию и предлагают купить российским металлургам.  Возможно, те вскоре их купят. Вернулась же в Россию технология непрерывной разливки стали, которую изобрели отечественные ученые, но внедрили  японские промышленники. Россияне, отказавшиеся реализовывать изобретение у себя, теперь при случае не забывают напомнить иностранцам, что это их соотечественник изобрел технологию.    

С тех пор, утверждает Ю.Сорокин, в стране мало что поменялось: все хотят получить интеллектуальный  продукт бесплатно. Вкладывать деньги в переработку техногенных отходов тоже никто не спешит, да и нет у металлургов для этого денег. До 2001 года государство стимулировало предприятия перерабатывать отвалы, засчитывая инвестиции, потраченные на приобретение оборудования и технологии,  в счет платежей за размещение отходов. После того, как льготу эту отменили, вложения в переработку резко упали.  

Поначалу была иллюзия, что малый бизнес сможет своим небольшим ресурсом справиться с задачей. Действительно, предприниматели активно принялись копать отвалы и сортировать шлаки. Участвовали в этом и нелегальные добытчики, которые создали полукриминальный бизнес. Однако очень скоро менеджеры крупных предприятий обнаружили, что предприниматели перерабатывает "хвосты" избирательно: забирая все самое ценное, они оставляют металлургам бедные отвалы, из которых можно получить лишь щебень.  Соответственно, малый бизнес попросили на выход.  

Эксперты говорят, что иного и быть не могло: малые предприятия не способны наладить комплексную переработку отходов. Одна дробильно-сортировальная установка стоит около 100 миллионов рублей, а еще ведь нужны экскаваторы, бульдозеры, магнитные сепараторы или те же гравитационные концентраторы. Необходимо также получать лицензию, которая вместе с заключениями контролирующих органов стоит 1,5 миллиона рублей. Таких денег у малого бизнеса нет.  В итоге сложилась уникальная ситуация, которую Анатолий Филиппенков охарактеризовал как "собака на сене": крупный бизнес и сам не занимается переработкой отвалов и малому не дает.  

Справедливости ради надо сказать, что ведущие горно-металлургические предприятия Свердловской области  занимаются переработкой отвалов и после отмены льгот. Если во времена СССР  в  регионе  перерабатывалась лишь половина образующихся  доменных шлаков и весьма ничтожная часть сталеплавильных (3,6%), то сегодня, утверждает Юрий Сорокин, доменных шлаков перерабатывается на 20% больше, чем производится, а сталеплавильных - на 10%.   Легко подсчтать, что при ныненшних темпах работы Россия будет утилизировать промышленные "хвосты" десятки лет.

Помимо отсутствия финансов и технологий мешает наращиванию темпов и региональная специфика.  Начальник производственно-технического отдела ОАО «Серовский завод ферросплавов» Игорь Веселовский и главный специалист по переработке техногенных образований ОАО «Металлургический завод имени А.К.Серова» Станислав Мороз утверждают, что нет спроса на шлаковый щебень - наиболее массовый продукт  переработки отвалов. Дорожные строители предпочитают  использовать природный щебень, который, по словам заместителя  руководителя СОГУ «Управление автомобильных дорог» Владимира Дмитриева, более качественный, проверенный временем и практически сопоставимый по цене.  

Юрий Сорокин  не понимает, почему дорожники упорно не хотят менять технологию, хотя по цене шлаковый щебень дешевле природного в пять раз и позволяет строить более качественные дороги. Ныне применяемый  щебень состоит из слоев, которые скользят друг по другу, что приводит к разрушению дорожного покрытия. Шлаковая щебенка по фактуре кубовидная, шероховатая и обладает активностью: имеющиеся в ее составе  мелкие порошки схватываются, образуя нечто вроде бетонной поверхности. Соответственно, такие дороги служат значительно дольше, чем сделанные из природной щебенки.  

Очевидно, проблема кроется в незаинтересованности  строителей в возведении качественных дорог. В приватных разговорах они признаются, что  им лучше построить пять километров дороги из слоистого щебня по 450 рублей за тонну, чем десять километров из качественных шлаковых щебней стоимостью 90 рублей.  

Эксперты убеждены, что в условиях кризиса государство должно быть заинтересовано в стимулировании переработки отвалов, поскольку это даст ощутимый экономический эффект. По словам Анатолия Филиппенкова, металл выгоднее легировать продукцией, полученной из шлаков, чем чистым никелем. Кроме того, дробильное оборудование быстро изнашивается, что сулит регулярную загрузку машиностроительным предприятиям.  Потребность в шлаковых щебнях, скорее всего, побудит металлургов увеличивать переработку отвалов. Ведь даже в условиях сворачивания дорожного строительства в России ежегодно потребляется 15 миллионов тонн шлакового щебня.   

Владимир Терлецкий